Чтоб легче ложь перенести, хоть будь и весь в крови,
Старайся зло перевести, ты на язык любви.
Злословят пусть твои враги, злорадствует дурак;
Я все, я все переживу, а ты не знаю как…
Вина он выпил море,
А пиво океан.
А умер, вот ведь горе,
Осиротел стакан.
Невозмутим и очень смел,
Но часто в практике бывало,
Что от обиды он краснел,
Когда давали взятку мало.
Не морщи плоский лоб гармошкой,
Затылок потный не чеши.
Таскай мешки, копай картошку,
Стихи лишь только не пиши.
Услужлив, скромен, робок, тих
Ты был всегда такой.
Но как тебя похоронить
С согнутою спиной?
Он был не признанным пока,
Трудом талант свой не умножил.
Вошел раз в образ дурака,
А выйти до сих пор не может.
В наш смутный век, как комплимент,
Как поощрение подзатыльники,
Друзей, сочувствующих нет,
Но появились собутыльники.
Встречаю утро не уверенно;
С какой не знаю стать ноги:
И дверь скрипит, и дочь беременна,
И судьи требуют долги.
Глядя на гнусное житье,
Я удивляюсь, пустомели.
Не потерял никто чутье,
Хотя совсем не поумнели.
Спорил с богом и язвил:
Зло исправить нету сил?!
Он парировал умело,
Не твое собачье дело.